Секция "Лингвистика". Доклад Фалиной О.И. (г. Тула)

[Irina Tivyaeva]

УДК 81’373.4
О.И.Фалина, ассистент
olg.falina372@yandex.ru (Россия, Тула, ТулГУ)

КУЛЬТУРНЫЕ АСПЕКТЫ ЛЕКСИКИ РОМАНА Т. ТОЛСТОЙ «КЫСЬ»

Проводя анализ романной лексики, необходимо отметить, что Т.Толстая повествует нам о происходящих событиях в жизни Бенедикта, не называя себя – отсутствие местоимения «я» и глаголов в 1-ом лице единственного числа указывают на то, что в данном романе представлен повествователь-наблюдатель. Следовательно, анализируя лексику произведения, мы можем в полной мере составить речевой портрет повествователя и живущих в поствзрывном обществе людей, а также прийти к выводам об общем состоянии культуры в данном обществе.
Ещё Платон в своем диалоге «Кратил» ставит вопрос об именах «первых» и «состоящих из первичных», т.е. простых и производных [2]. Простых (типа «дом», «стол») в развитых современных языках гораздо меньше, чем производных. Большую же часть лексики, живую, непрестанно пополняющуюся, составляют слова производные, созданные путем аффиксального словообразования. Такой путь создания названий – один из самых продуктивных и распространённых.
Что касается словообразования в романе Т.Толстой «Кысь», то для автора в нём нет границ. Пределов деривации для повествователя тоже не существует: он образует слова всяческими способами, известными русскому языкознанию. Из простых односложных слов производятся новые, составленные на их основе – многосложные слова. Добавляются или заменяются приставки для усиления семантического значения языковых единиц. От сложных, наоборот, отчленяются суффиксы, также образуя новые слова («папорот», «беспокой»). Производя те или иные языковые единицы и конструкции, повествователь не прибегает к внедрению иностранной лексики, при этом удачно решая ситуативные проблемы и показав, что в процессе развития язык подвергся изменению, как и сами герои романа.
Приставочный способ словообразования действует в рамках всех основных частей речи, но более всего присущ глаголам. Это объясняется тем, что приставки обычно указывают направление действия. Т.Толстая создаёт свои новообразования путём замены одной приставки на другую, ей синонимичную, при этом не меняя всей формы слова, либо путём добавления дополнительной приставки. Языковые единицы, образованные приставочным способом, приобретают простонародный характер («сменяй», «подмочь», «обтрогать», «обсмотреть», «заместо»), обозначают действие в определенной сфере деятельности, несвойственное нашему настоящему, а следовательно, не нашедшее в нём места («перебелял»), или усиливают семантическое значение слова, что придаёт большую экспрессивность языку повествователя («взамуж», «взвизг», «понадрючены», «изузоренных»).
Что касается словообразования суффиксальным способом, то в романе встречаются языковые единицы, образованные и с добавлением суффикса, и безаффиксальным способом (нулевая суффиксация), который менее всего распространен в русском языке. Автор создаёт новые слова, чаще имеющие либо абстрактное значение (имена существительные): суффиксы -ость-, -ств- в словах «угрюмство», «тревожность», «гневливость»; либо значение «слегка, чуть-чуть» у имен прилагательных («пыльноватый»). А отбросив от слова суффикс, автор получает вполне самостоятельное новое слово, чаще всего существительное (глаголы встречаются гораздо реже). Так образуются слова от некоторых глаголов, имён прилагательных и существительных, например: «беспокой» ← «беспокойство»; «папорот» ← «папоротник»; «набычил» ← «набычился»; «кроманьон» ← «кроманьонец». Значение всех этих слов легко понять, поскольку они образованы по существующим в русском языке словообразовательным моделям.
Помимо способов аффиксации повествователь и герои романа широко применяют в своей речи имена существительные в видоизмененной форме:
а) появляется число у некоторых неисчисляемых имён существительных, среди которых слова «погоды» и «теплоты» (данные слова не употребляются во множественном числе);
б) многие существительные получают несвойственные им окон-чания, например, «южного воздуху» (вместо «южного воздуха»), «воло-сья» (вместо «волосы»), «замечаньев» (вместо «замечаний»);
в) некоторые существительные претерпевают изменение рода: «стуло» (вместо «стул»), «Паулин поймана» (вместо «павлин пойман») и «скучноватый эссе» (вместо «скучноватое эссе»).
Наличие слов в форме, характерной только для устной речи, говорит о том, что рассказчик пришел из народа. Ему знакома разговорная лексика, которой он умело пользуется на протяжении всего своего повествования.
Отражая динамику языка, новообразования в ряде случаев предвосхищают тенденции его развития, что проявляется, прежде всего, в использовании повествователем гибридных слов, образованных контаминацией. В его речи заметно наличие неологизмов, таких как «курдалясина», «слеповран», «лямпампушечки» и т.п. Слово «слеповран» образовалось от двух слов «слепой» и «ворон»; ещё более сложным способом образовалось слово «баботюкалки», оно включает в себя не только основы слов «баба» и «тюкать», но и дополнительные суффиксы -л-, -к. Образование слов путём контаминации наводит на мысль о малой образованности повествователя по сравнению с Прежними, но при этом вполне достаточной для основной группы населения города Федор-Кузьмичска. Также это говорит и о спо-собности повествователя, а также автора романа, к словотворчеству.
При анализе лексики романа также нельзя не заметить «нововведений» повествователя в области лексического значения слов. В своей речи он активно использует слова, «заимствованные» у Прежних, что повышает его культурный уровень и уровень образованности. Однако слова Прежнего населения настолько видоизменены в орфографическом и фонетическом плане, что несколько искажает их истинные значения. Например, «ОНЕВЕРСЕТЕЦКОЕ АБРАЗАВАНИЕ» (университетское образование), «РЕНИСАНС» (ренессанс), «ФЕЛОСОФИЯ» (философия), «МОГОЗИН» (магазин), «КАНПЛИМЕНТ» (комплемент), «ЭНТЕЛЕГЕНЦЫЯ» (интеллигенция).
В своей речи повествователь использует и просторечную лексику, что ярко отличает его от Прежних. Наиболее продуктивным суффиксом для образования новых слов является –мши- в таких словах, как «напи-самши», «склонимши», «подгоремши».
Т.Толстая также использует в своём произведении различного рода реминисценции – дословные реминисценции, аллюзии и аппликации, которые рассчитаны на память и ассоциативное восприятие читателя. Обильное количество реминисценций с её разновидностями преобладает в речи Прежнего населения и начинает расти у Бенедикта после прочтения им литературной классики. То же можно сказать и о повествователе: повышение его культурного уровня можно проследить по частоте использования в своей речи крылатых фраз и строк из известных произведений русских литературных классиков (А.С.Пушкин, М.А.Булгаков, М.Горький, Н.А.Островский). Среди них дословные реминисценции:
- из молитв: «Отныне присно и во веки веков...На веке веков, аминь»;
- из сочинений А.С.Пушкина: «Глаголем жечь сердца людей», «Чего тебе надобно, старче?» и т.д.;
- аллюзии и аппликации.
Примером аллюзии (стилистическая фигура, намёк посредством сходно звучащего слова или упоминания общеизвестного реального факта, исторического события, литературного произведения) [1] может послужить фраза «...искусство для искусства – это нехорошо...» Это выражение содержит намёк на теорию «чистого искусства», сложившуюся в середине XIX века, когда революционность буржуазной демократии уже умирала в Европе, а революционность социалистического пролетариата еще не созрела. Повествователь не согласен со сторонниками данной теории, а именно с теми, кто в собственном воображаемом мире мечтает укрыться от несправедливости социальных отношений. Стилю романа свойственны и аппликации (стилистический приём вмонтирования в текст литературного произведения общеизвестного выражения в деформированном виде) [1]: «Кант в груди и мирное небо над головой, выкрикивал филиппики».
Наличие в речи повествователя многочисленных реминисценций на произведения А.С.Пушкина свидетельствует о его начитанности, поэтическом вкусе и романтичности. Например, известные строки «Без божества, без вдохновенья, без слез, без жизни, без любви» вызывают в памяти стихотворение А.С.Пушкина «Я помню чудное мгновенье…». Воспроизводятся самые различные элементы текста. Так, повествователь дословно цитирует целые фразы из произведений различных писателей, например, первые строки из стихотворения Н.А.Некрасова «Тройка» («Что ты жадно глядишь на дорогу…»), из стихотворения М.Цветаевой («В чёрном небе – слова начертаны – и ослепли глаза прекрасные…»), из стихотворения Я.Полонского «Качка в бурю» («От зари роскошный холод проникает в сад»).
Реминисценциями становятся и самые маленькие элементы текста. Словосочетание «болезнь в головах» является напоминанием булгаковской цитаты. А известная фраза А.Григорьева «Пушкин – наше всё» приобретает у повествователя такую форму: «Ты – наше все, а мы – твое». Известная фраза из стихотворения А.С.Пушкина «Памятник» «К нему не зарастет народная тропа» появляется у повествователя в ином виде: «Думал, не зарастет народная тропа, дак если не пропалывать, так и зарастет».
Примером реминисценций также служит фраза «С молчаливого согласия равнодушных как раз и творятся же злодейства» (намёк на слова Б.Ясенского «Бойся равнодушных – они не убивают и не предают, но так с их молчаливого согласия существуют на земле предательство и ложь»).
Использование лексического повтора «думу думает», «рисунки рисует» и т.п. говорит, с одной стороны, о бедности языка повествователя, а с другой стороны, приводит к мысли о поэтическом характере повествователя, его языковом чутье и эрудированности. (Эти лексические повторы напоминают сказанное «Быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается»).
В особый вид реминисценции можно выделить народно-поэтическую лексику. В своей речи повествователь активно использует слова, относящиеся к этому типу лексики: «Добры молодцы да красны девушки, ручейки малые перескакиваешь, речки вброд переходишь, сядет на камушек, плачет – заливается, горючими слезами умывается».
Таким образом, проведя анализ многоуровневой лексики романа «Кысь», можно с уверенностью говорить о достаточно высоком уровне образованности для своего времени повествователя и, вместе с тем, о его культурных «пробелах», которые проявляются в его незнании значений прежних слов и неумелом использовании их форм. А, в свою очередь, создание такого огромного количества новой и непривычной для современного читателя лексики говорит о мастерстве и богатом воображении автора.
Список литературы

1. Большая советская энциклопедия: Третье издание. – М.: "Советская энциклопедия", 1969 – 1978.
2. Платон. Кратил // http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/ Platon/kratil.php